Словно усталые мимы, люди проходят мимо...

   Люди проходят мимо…

   Беспросветно время осенних сумерек. Словно какая-то тяжесть ложится на город. Тяжесть, от которой не уйти, не уехать. Она неотвратимо ложится на плечи и от нее некуда деваться. Эта тяжесть душевного свойства. Она от осознания того, что некуда больше деться, как двигаться  вперед – в ноябрь.

   Когда еще только  сгущаются осенние сумерки и, всхлипывая, несмело зажигаются утренние фонари, а на дорогах слепят друг друга  светом  фар бездушные автомобили, в душу начинает закрадываться тоска и свет божий кажется  больше не мил. Словно вдруг окатили  ушатом холодной воды, и все внутри сжалось от ужаса.

   Привычно бреду по улицам города. Рабочий день пролетел, оставив тяжесть в груди и пустоту. Гулкую пустоту. Проносятся мимо  автомобили, обдавая светом фар и ослепляя фарами-глазищами. В свете фонарей люди, словно призраки, превратились в бездушные, молчаливые тени. Их лица – непроницаемые маски, в которые рядились арлекины. Белые пятна на фоне серых стен. Словно усталые мимы, люди проходят мимо…

   И я такой же бестелесный и пустой, качусь по асфальту, словно пожухлый осенний листок, долго цепляющийся за уже голую ветку и, наконец, сброшенный бездушным холодным ветром. Вам приходилось когда-нибудь приходить в свой офис часиков этак в 11 вечера. Если приходилось, то вы, видимо,  запомнили ту атмосферу пустоты,  которая господствует здесь. Беспросветной пустоты,  которую сможет заполнить только будущий рабочий день.

   Вот и в моей душе такая же звенящая пустота безысходности. Словно слепой щенок, тычусь во встречных прохожих, сбитый с толку светом реклам. Словно птица, утратившая ориентир, качусь семеня, чтобы не выпасть из этого бешенного механического ритма, по мокрому, блестящему в свете реклам асфальту.

   В высоких, теряющихся в темноте нависшего неба домах зажигаются  прямоугольники окон. Их тусклый свет, словно умирающий маяк¸ уже никого не манит, а только вводит в заблуждение. По привычку втискиваюсь в ярко освещенную дверь магазина. Она, словно свеча во тьме, манит таких же, как я, бесприютных мотыльков.

  Яркий свет внутри торгового зала слепит глаза. Словно, заведенные механические игрушки, шарят люди в спецодежде осени по полкам. Ухватив необходимое, и расплатившись с кассиром, спешу на волю из этого аквариума.  Таких уже много встречалось мне по дороге. За их толстыми стеклами люди кажутся рыбами, что лениво плещутся среди экзотических растений.

   Вот и мой переулок. Осторожно пробираюсь среди умаявшихся машин к двери подъезда дома, в котором мне судьба уготовила вакантное местечко. Гулко хлопает дверь, поглощая меня с потрохами в свой зев. А вот и лифт уносит мены куда-то. Лязгает дверь и я уже на своем этаже. По пустому коридору ноги несут меня к знакомой двери квартиры. Ключ не может никак отыскать замочную скважину. Но вот дверь, видимо, сжалившись, впус кает меня в темноту прихожей.

  Скорее свет! Разве это свет? Это только его тень, подаренная  нам электричеством. Не раздеваясь бухаюсь в кресло и закрываю глаза. Так не хочется шевелиться, ведь привычный осенний вечер, помигав экраном телевизора, унесет меня в тяжелый сон, из которого предстоит вынырнуть только уже в утренних сумерках.